Внутри выражения «хвататься за соломинку» кроется злая ирония: в самом деле, только полный дебил будет этим заниматься, ведь соломинка по определению чрезвычайно хрупка и ненадёжна. Но на словах мы все очень умные, а как дойдёт до дела, то пните меня побольнее, если это не я окажусь первым в очереди на самые сомнительные соломинки. Отчаяние и здравый смысл трудно назвать друзьями, что скажете?
Впрочем, общая беда может примирить даже их — во всяком случае это удалось белорусскому кинематографу, который скорее мёртв, чем жив. Здравый смысл ждал до последнего, прежде чем сказать «всё ясно» и свалить куда подальше. А следом поплелось и отчаяние со своей вечной последней надеждой. Мы с вами глянули на всё это, пожали плечами — может, так и надо? — и пошли по своим делам.
Ну и правда, чего пытаться прыгнуть выше головы, если совсем рядом, случается, снимают отличные фильмы? Например, у русских очень хорошо выходит делать такое кино, после которого хочется повеситься, а потом стереть себе память, чтобы посмотреть его ещё раз. Вот он, выход: зачем нам своё, если кто-то другой всё равно сделает лучше. Проще всего смотреть на это, топчась в коридоре и не решаясь зайти в комнату, где всё веселье.
Как сраные бедные родственники.
Знаете что? Достаньте уже эти мысли из своих голов, сверните их в трубочку и запихните их куда поглубже — там им самое место. И я, такой умный да хороший, последую этому же совету — потому что я точно так же не верю в белорусский национальный кинематограф. А Дарья Жук — верит. И к счастью, ей глубоко плевать на моё мнение. Пока я тут ныл, она сняла совершенно восхитительный фильм «Хрусталь» — белорусский, как зависть к ближнему и любовь к дизельным универсалам.
Патрасаюшчэ.
Эй, где подвох? А он точно белорусский? Говорят, снимали всем миром; режиссёр родилась и выросла в Минске, но вот оператор, например, из Бразилии; сценарист из Москвы; оттуда же актриса, которой досталась главная роль; один из монтажёров поляк. А деньги на съёмки шли даже из Лос-Анджелеса.
Но мультинациональные команды — очень частое явление в фестивальном кино. В любом случае всё начинается со сценария — в «Хрустале» за него отвечают москвичка Хельга Ландауэр и сама Дарья Жук, которая на своей шкуре прочувствовала всю прелесть белорусских 90-х.
И здесь начинается самое любопытное. По-хорошему, Жук достаточно было просто показать панораму того, через что она сама когда-то прошла — с её талантом и опытом получилась бы отличная реконструкция Беларуси времён разрухи, безденежья и «прочэва беспарадка». Но описание эпохи уходит от общих планов к деталям — Дарья Жук действует тонко, так, чтобы ленту было интересно смотреть всем без исключения, а не только белорусам.
Значит, в центре должен быть человек — существо без внутренних границ, в котором абсолютно каждый может увидеть себя. В «Хрустале» это главная героиня в великолепном исполнении Алины Насибуллиной. Невероятно симпатичный персонаж, которому настолько тесно и душно в своём болоте, что он готов на всё, только бы улететь отсюда ко всем чертям. И здесь Беларусь середины 90-х очень легко заменить вообще любым местом и временем — каждый зритель определит это для себя, исходя из собственного опыта и вкуса.
Хотя именно белорусам многие реалии покажутся особенно болезненными — и опять-таки Дарья Жук показывает всё не через знакомые локации, а через людей, каждый из которых уже архетип. Вот у нас мать главной героини — интеллигент до мозга костей и гражданин страны, которой больше нет; этот человек, кажется, никогда не оправится от удара, ведь мир вокруг и не думает восстанавливаться. Вот парень из провинции, классический герой своего городка, дембель, которого дождалась невеста. Вот его отец, крэпки хазяйственник, руки из нужного места, а главное, достаточно памяркоўны, чтобы в нужный момент закрыть глаза.
Вот младший брат, который подспудно чувствует, что пора делать ноги — туда, где не будет этого извращённо-пасторального белорусского ада. Он и главная героиня — люди, затерявшиеся во времени и пространстве. Такие никогда не будут счастливы на одном месте. Им всегда нужно нестись вперёд — поди, так и помрут в постоянном движении, не отдохнув ни секунды. И Дарья Жук очень на это надеется, ведь это наше с вами и с нею будущее.
Несмотря на всю архетипичность персонажей, в «Хрустале» полно сюрпризов. Только мы с вами решили, что всё уже про всех знаем, как какой-нибудь герой делает такой финт ушами, что остаётся только подбирать с пола упавшую челюсть. Жыза, говорит Жук, а вы как думали.
Ну и последний штрих: фильм очень хорош технически. Здесь всё в порядке с монтажом, к тому же камера Каролины Коста тонко чувствует режиссёрский замысел: многие нюансы мы узнаём как бы случайно, в отражениях зеркал и через вторые планы. Это очень подкупает: автор не делает из зрителя дебила и не пытается сказать что-то прямо, если достаточно намёка.
Слушайте, я тут так всё понарасписывал, словно белорусы сняли истинный шедевр. Это не так — не та лига, не тот контекст, вообще всё не подходит для подобной категоризации. «Хрусталь» просто очень хороший фильм, сделанный с любовью и для людей — и здесь уже не так важно, кто именно его снял.
Другое дело, что нам, белорусам, теперь с этим жить. Кто-то из наших набрался наглости и вошёл-таки в комнату, где уже много лет все праздновали без нас. И оказалось, никто не против.
Кажется, пора перестать смотреть на себя, как на бедных родственников.
Понравился отзыв? Делитесь в соцсетях и обязательно гляньте этот фильм.
Добавить комментарий