Планировать что-то наперёд — это вообще не моё. Вот у жены хорошо получается, она здорово рассчитывает потенциальные риски — так что если нужно составить план, я иду к ней. А если её рядом нет, двигаюсь дальше на ощупь. Ну а как, ложиться и помирать, что ли?
Иногда я думаю: а если рассчитать всё заранее, изменилось бы что-нибудь впоследствии? А главное, как бы я это узнал, если бы даже и изменилось? Ей-богу, от подобных мыслей у меня начинает болеть голова; накатывает тоска по годам, бесцельно потраченным на гуманитарное образование. Но потом неизменно приходит просветление: может быть, и хорошо, что я такой нерасчётливый. Так ведь гораздо интереснее жить; к тому же всё хорошее, что случается, становится настоящим сюрпризом.
Правда, и всё плохое тоже. И каждая неприятность — повод оглянуться назад и поесть себя изнутри. В таких случаях я всегда задавал себе чёртову прорву вопросов, но на самом деле важен лишь один: поступил бы я в прошлом по-другому, представься мне второй шанс? Ведь тогда неприятности, возможно, и не произошло бы, верно? И знаете что? Я так громко об этом думал, что в какой-то момент ко мне пришёл Дени Вильнёв, как следует стукнул меня по башке и обозвал болваном.
Вильнёв сказал: совершенно неважно, что плохого произошло и почему; важно, что хорошего я успел сделать с того момента, когда свернул в эту сторону. Вильнёв сказал: всё прекрасное в миллион раз значимее всего ужасного; и любой трагический итог сдувается в сравнении с целой вселенной радости и добра, которая ему предшествовала. Вильнёв сказал: мой расчёт ничего не решит; должно решать только сердце. И его «Прибытие» в этом отношении настоящая Библия.
Но просветление приходит не сразу, так? У Дени Вильнёва очень обстоятельный подход к делу, и в данном случае его глубинная мораль спрятана под огромной толщей подземных этажей — впрочем, это как раз мы и любим в качественной, хорошо продуманной и наделённой смыслом научной фантастике.
Вот как это работает: ближе к середине просмотра в нас поселяется некоторая неуверенность; мы начинаем смутно догадываться, что миссия Вильнёва — куда более серьёзная, чем просто показать нам хороший фильм. И кто бы сомневался — мы ведь знаем этого парня. У него даже немудрящий детектив вроде «Пленниц» имеет в себе больше слоёв, чем мир по Кристоферу Нолану. Я не знаю, как это получается; такое ощущение, что Вильнёв обладает какой-то не доступной нам мудростью и очень осторожно пытается её донести. Не в лоб — исподтишка; так, чтобы за белым экраном мы сами увидели призрачные очертания. Чтобы ещё посомневались какое-то время — а не привиделось ли всё это? И кто-то наверняка решит, что показалось — но если на миллион зрителей найдётся хотя бы один, кто действительно прозреет, значит, у Дени Вильнёва всё получилось.
И не только у него. «Прибытие», написанное характерным авторским почерком, всё же командная работа. На следующем месте после режиссёра здесь Эрик Хайссерер — человек, адаптировавший для нас литературный первоисточник Теда Чана. Да, его скрипка не первая — но именно отлаженный дуэт Вильнёва — Хайссерера стоит благодарить за то, что достаточно медитативное полотно ни секунды не отпускает внимание зрителя. Конечно, «Прибытие» — не тот фильм, от которого ждут каких-то особенных сюжетных поворотов, но, поверьте, здесь есть от чего приподнять бровь.
Дальше — Эми Адамс, которая зашла в свою роль, как пуля в барабан револьвера. Так, словно жила для неё всю жизнь, понимаете?
Вильнёв, в общем-то, мог пригласить для заглавного персонажа кого угодно — идея бы не пострадала. Но игра Эми Адамс с её огромными глазищами и дрожащим подбородком вскрыла в этом удивительном фильме ещё один слой — и, вероятно, иначе мы бы его так и не увидели.
Вторые роли — у Джереми Реннера и Фореста Уитакера. Сказать о них особо нечего: ни режиссёр, ни сценарист не сочли нужным останавливаться здесь надолго. Что ж, отдадим должное Реннеру и Уитакеру — они ведут себя очень прилично: сразу становятся на свои места в этом многоуровневом пазле и не лезут в кадр там, где это было бы нежелательно.
Общую картину дополняет музыка Йохана Йоханнссона — завораживающая, как будто поднимающаяся к нам из глубины. В иные моменты этот звук пригвождает к креслу — но не сам по себе, а именно в связке со всем остальным. И тогда кажется, что Вильнёв собрал у себя немыслимый, непостижимый кинооркестр. Мы и понятия не имели, пока музыканты не заиграли все вместе — и как!
Через эту неземную красоту, через все намёки и подсказки мы, наконец, доходим до самого последнего слоя. Дени Вильнёв всё это время показывал нам нас самих — такими, какими мы обязательно будем, если прислушаемся к своим сердцам. Он дал нам надежду: нет такого болота, из которого мы не могли бы себя вытащить.
А ещё он сказал: будущее важно, но куда важнее этот момент; так почему бы не прожить его как следует?
Понравился отзыв? Не сдерживайте себя, делитесь в соцсетях.
1 уведомление