Мои родители большие молодцы. Помимо прочего, они очень хорошо растолковали мне, что такое справедливость. В детстве, разумеется, я об этом не слишком задумывался, но со временем начал понимать, что любой поступок рано или поздно вызовет адекватную отдачу. Такая жизненная философия оказалась очень удобной: каждый промах при желании легко списывался на восстановление вселенской справедливости. Почти религия, а?
Впрочем, по отношению к себе принципы справедливости я всегда применял крайне избирательно — зато всем вокруг доставалось по полной программе. Но я слышал, все религиозные фанатики такие — а я, в отличие от них, не слишком-то и опасен.
Где всегда хватало несправедливости, так это в кинематографе. Ди Каприо и его неполученный «Оскар». Эдвард Нортон — и снова неполученный «Оскар». Майкл Китон и… эээ, «Оскар», которого нет… чёрт возьми, похоже, американской киноакадемии не хватает хорошего ремня.
Есть и менее очевидные проколы — хотя ничуть не менее несправедливые. Роберту Земекису до сих пор не поставили памятник. Это как вообще? Что, неужели не за что? Ладно памятник, так у него «Оскар» и тот только один. Один! За «Форрест Гамп». Ладно, положим, «Назад в будущее» — это скорее для гиков; «Смерть ей к лицу» для режиссёрского «Оскара» недостаточно эпична; «Кто подставил кролика Роджера» и так нахватал статуэток. Но эти и многие другие земекисовские работы так хороши, что Киноакадемия просто обязана была учредить для их создателя специальный «Оскар» — в качестве мотивации и поощрения.
Спасибо за маленькие радости — Роберт Земекис оказался намного порядочнее всех академиков, вместе взятых. Несмотря ни на что, он продолжал снимать картины, каждая из которых становилась в своём роде событием. И, похоже, этой осенью он приберёг для нас фильм, который в очередной раз способен разделить кинематограф на до и после.
Хотя, по-хорошему, «Прогулка» — это даже не фильм. Это безумно красивая и потрясающе атмосферная театральная постановка. Я не говорю сейчас иносказательно — Земекис и вправду делает из нас с вами зрительный зал. Декорации — огромный, скребущий небо Нью-Йорк. А главный актёр — вот же он, Филипп Пети, человек, решившийся в свои 25 лет на совершенно безумный поступок.
Да, это байопик. Я их терпеть не могу. Но Земекис превратил реальную историю в настоящее волшебство. Как у него это получается, решительно непонятно: вроде бы известный сюжет, о безумстве Пети в своё время кричала вся планета. Но бог ты мой, какая же красивая упаковка! Просто произведение искусства!
Эй, постойте, мужик гуляет по канату между двумя небоскрёбами — мы подобное видали не раз. Итан Хант ест такое на завтрак. И удивляться вроде как нечему, если только…
Если только не пытаться сосредоточиться на деталях прогулки. Если только не смотреть во все глаза на эти нежные ступни, словно скользящие по невесомой проволоке. Если только отвернуться от экрана — потому что иначе можно поседеть от напряжения. Но если глядеть на всё это от начала и до конца, самое время ложиться в дурдом — потому что люди, до крови царапающие себе руки в кинозале, вероятно, не во всём нормальны.
«Прогулка» — это взаправдашнее чудо, театр и оркестр одновременно, и у режиссёра-дирижёра Земекиса есть прекрасные помощники. Прежде других это Джозеф Гордон-Левитт — актёр с очень запоминающейся внешностью и при этом обладающий просто поразительным талантом перевоплощения. Для меня он — второй Джонни Депп, человек, ради которого я иду в кино.
Но в «Прогулке» Гордон-Левитт даже не хорош — он удивителен. Он ведь совсем не похож на Филиппа Пети, а? Тогда как же, твою мать, ему удалось это перевоплощение? Что ж, мы с вами не были свидетелями оригинальной прогулки, верно? Всё, что нам остаётся, — фотографии. И хитрый Джозеф Гордон-Левитт этим воспользовался. Он вбил нам в головы своего Пети — безудержного романтика и увлечённого первооткрывателя. И плевать, что история реальна, а прототип вполне себе жив — теперь у нас с вами свой герой.
Ещё один помощник Роберта Земекиса — его старый приятель, композитор Алан Сильвестри, человек, чьими стараниями кусок биографии превратился в атмосферную сказку. Дополняет команду оператор Дариуш Вольский — совсем недавно мы имели дело с его мастерством в «Марсианине». И сейчас он сильно посодействовал Земекису в том, чтобы «Прогулка» для нас превратилась в театральную постановку.
Всё остальное — изысканный Париж и ревущий Нью-Йорк, костюмы, музыка и атмосфера 70-х — ставит в картине Роберта Земекиса очень эффектный завершающий штрих. Театр одного актёра становится частью огромного мира, в котором живут, творят, влюбляются, расстаются и, конечно, ходят по натянутым канатам. Эта жизнь — не выдуманная, а самая настоящая. Мы буквально чувствуем, как мир дышит. Живёт — даже когда мы отворачиваемся.
И от этой жизни, полнокровной и самостоятельной, никак не зависящей от нашей воли, на глаза наворачиваются слёзы счастья: только представьте, всё это стало возможным благодаря таким, как мы. Земекис и его команда энтузиастов лишь показали пример: нет ничего невозможного.
Добавить комментарий