Искусственный интеллект надоел. Его ещё не успели толком изобрести — а он уже в печёнках. Каждый божий год кинематограф выбрасывает в мир по несколько картин, где всё крутится вокруг этого дерьма. Публика, конечно, такое любит. Боится до чёртиков самой возможности — но обожает глядеть на выдуманный мир, где искусственный интеллект балансирует между невинным развлечением и бедствием планетарного масштаба.
Любит зритель — любят и продюсеры. Они такую любовь тонко чувствуют, и, видимо, смотреть нам про искусственный интеллект ещё долго. Печаль, конечно. Ничего же нового, а? Всё то же, что и 20 с лишним лет назад: придут машины и поработят человеческий род. Всё это уже заснято до дыр.
Но всегда есть персонаж, которому неймётся. Он, как и мы с вами, рос на этих фильмах об искусственном интеллекте. Зачитывался научной фантастикой. Мечтал о своих безумных звёздах. Он искал — и в конце концов нашёл. Вот оно, фантастическое кино, которое своим исполнением пугает сильнее, чем все «Терминаторы» мира.
Этот персонаж — Алекс Гарленд, снявший фильм «Из машины» и вернувший жанру былую мрачность, о которой мы уже успели позабыть.
Вообще, так быть не должно. Бюджет «Из машины» — 11 миллионов евро. Приличный режиссёр за такие деньги не станет снимать даже дебильный фильм про уличные танцы, а тут — нате вам, научная фантастика. Но штука в том, что Алекс Гарленд вовсе не приличный режиссёр. Раз уж на то пошло, он вообще никакой не режиссёр. Писатель и сценарист — это да, и «Из машины» его режиссёрский дебют. Я думаю, продюсеры, которые с ним работали, просто не объяснили ему правила, не рассказали всей правды про важность бюджета.
Что ж, Гарленд делал свою новую работу так, как её понимал. Он написал как всегда отличный сценарий, создал под него свой маленький, изолированный мирок с минимумом декораций, снабдил всё это четырьмя актёрами — и получилось просто здоровское кино.
Как такое возможно? Кому сейчас интересны фантастические фильмы, практически полностью снятые в студии и лишённые всякой мишуры?
Вероятно, секрет в самом минимализме. Вся эта камерность создаёт интересный эффект: как будто читаешь книгу, а не смотришь кино. Нам дают даже не рисунок, а набросок, по которому мы сами воссоздаём историю. Сами наполняем её тем, что нам нужно. Фильмы так не умеют. А книги — да. Приём для кино не слишком честный, зато надёжный — вспомните хотя бы «Куб».
Впрочем, минимализм и вся эта «книжность» не отменяют некоторых прелестей кинематографа, которые причитаются нам по праву зрителя. Актёрская игра, например. Здесь у нас Оскар Айзек, и с ним всё понятно: не было ни одной причины усомниться в том, что он всё сделает как надо. Спасибо ему за его предсказуемость — так оно и произошло. Айзек не стал корчить из себя Главного Персонажа, Которому Все Должны. И Донал Глисон тоже не стал. Этот вообще мистер Скромность — даром что протагонист.
Потому что главная здесь — шведка Алисия Викандер, красивая и желанная, как спальный гарнитур из IKEA. Я не силён в тонкостях актёрского мастерства, но мне кажется, играть робота очень трудно (если, конечно, ты не Шварценеггер). Нужно ведь, чтобы все понимали: ты похожа на человека, потому что тебя такой создали, да только на самом деле человеческого в тебе не больше, чем в мыльнице. И вот когда последний зритель до этого дойдёт, ты примешься их переубеждать: эй, я почти такая же, как и вы, у меня тоже есть чувства, слабости и всё такое.
И да, смотри ты, действительно есть. Это же так очевидно! Надо помочь ей, поверить, проявить сострадание, показать пример человечности — она ведь хочет стать такой же, как мы, не так ли?
Или… А что, если… Что, если она врёт?
Добавить комментарий